НЬЮ-ЙОРК – В конце Второй мировой войны на долю США приходилось более половины мирового ВВП и золотого резерва. Великобритания была фактическим банкротом, а остатки зоны фунта стерлинга удерживались вместе благодаря контролю за торговлей и движением капиталов. Как только в июле 1947 года британский фунт стал конвертируемым (по настоянию США), он рухнул из-за обвальных продаж. Доллар, привязанный к золоту по курсу $35 за унцию, опирался на привилегированные позиции Америки внутри только что созданного Международного валютного фонда и быстро превратился в фундамент мировой торговли и финансов.
Хотя сегодня на долю США приходится лишь 25% мирового ВВП, доллар по-прежнему используется почти в 90% всех валютных транзакций. Однако, несмотря на центральную роль доллара в международной торговле и на рынках заимствований, его доля в валютных резервах центральных банков снизилась с 72% в 2000 году до 59% сегодня. Учитывая, что в последнее время валютную политику США жёстко критикуют официальные лица Китая, России, Бразилии, Саудовской Аравии и других стран, можно подумать, что неоспоримое господство доллара близится к концу, что приведёт к серьёзным последствиям для мировой экономики.
Важно отметить, что наибольшая угроза господству доллара исходит не со стороны конкурирующих альтернативных валют, а со стороны самих властей США. В качестве примера можно привести недавнее противостояние в Конгрессе из-за повышения потолка федерального долга, грозившее спровоцировать мировую финансовую нестабильность. Перспектива бесконечного повторения подобных безрассудных партийных конфликтов вынудила агентство Fitch Ratings снизить кредитный рейтинг Америки с AAA до AA+, что усилило сомнения в желании глобальных инвесторов и дальше «полностью доверять и кредитовать правительство США».
Впрочем, ещё более актуальной угрозой господству доллара стало его активное использование в качестве «оружия». Инициируемые США санкции, как правило, не помогают изменить поведение авторитарных режимов в Северной Корее, Иране и России, но они причиняют существенную экономическую боль. Подобно тому, как чрезмерное употребление антибиотиков приводит к антимикробной резистентности, чрезмерное использование санкций также заставляет таргетируемые страны (а также потенциальные таргетируемые страны) уменьшать своё взаимодействие с финансовой системой США. Этот отказ им дорого обходится, но подобные издержки выглядят незначительными на фоне убытков, создаваемых, например, заморозкой резервов центрального банка – или даже их конфискацией. Видные американские комментаторы выступают за проведение такой конфискации в отношении России для того, чтобы компенсировать колоссальный ущерб, нанесённый Украине российским вторжением.
Однако если доллар потеряет своё привилегированное место, тогда какая валюта его там заменит? На сегодня единственной валютой, которая могла бы реалистично послужить заменой доллару, является евро, на долю которого приходится 20% глобальных валютных резервов центральных банков. Однако привлекательность евро ослаблена фрагментацией европейских рынков суверенных долгов, а также сохраняющимися сомнениями в долгосрочной жизнеспособности Евросоюза, особенно после выхода Великобритании.
Китайский юань, на долю которого приходится менее 3% глобальных валютных резервов, не создаёт серьёзной угрозы гегемонии доллара. Учитывая снижение правовой защиты в Китае, строгий контроль за движением капиталов, а также сравнительно слабую развитость рынка облигаций (в 2022 году иностранные инвесторы вывели оттуда активы на рекордную сумму $91 млрд), юань по-прежнему очень далёк от того, чтобы стать пользующимся доверием средством сбережения. Процесс интернационализации этой валюты застопорился десять лет назад, когда остановился приток капитала, вызванный ожиданиями непрерывного укрепления юаня.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
В итоге, хотя дальнейшее господство доллара нельзя считать чем-то гарантированным, у него сейчас нет ни одной реальной альтернативы. Вместо этого многие комментаторы говорят о вероятном возникновении «мультивалютного» мира, в котором доллар будет играть намного меньшую роль. Однако такой мир будет несовместим с многосторонней торговой системой, как мы её знаем.
Да, конечно, государства мира могут обходиться без доллара, занимаясь бартерной торговлей с использованием сырьевых товаров, например, золота или нефти. Ирак сегодня поставляет Ирану нефть в обмен на природный газ. Однако правительства не будут накапливать валюту, которой ни они сами, ни их граждане не смогут найти практического применения. И поэтому ослабление господства доллара может знаменовать собой смерть крайне эффективной структуры глобальной торговли, когда потоки товаров и услуг мотивируются ценой и качеством. Вместо этого, эти потоки будут объясняться желаниями экспортирующей страны, которой может понадобиться чуть больше или чуть меньше определённой зарубежной валюты.
Как только страны мира откажутся от практики накапливания валюты благодаря профициту счёта текущих операций, им придётся вводить торговые ограничения и другие искажающие экономику меры для поддержания нулевого сальдо в двусторонней торговле. Именно поэтому доллар, несмотря на его недостатки в роли мировой резервной валюты, остаётся неотъемлемой частью многосторонней торговой системы, созданной под эгидой Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ) 1947 года и пришедшей ему на смену Всемирной торговой организации. В США этот режим часто критикуют за то, что он содействовал подъёму Китая с помощью инструментов политики меркантилизма, однако именно он сыграл ключевую роль в стимулировании глобальных инноваций, в снижении издержек и в вытаскивании из нищеты сотен миллионов людей.
Америка может и должна делать больше (повышая качество образования и профессиональной подготовки, а также укрепляя сети социальной защиты) для помощи своим гражданам, которые остались позади из-за глобализации, однако она обязана также гарантировать, что американская валюта останется достаточно надёжной для того, чтобы и дальше поддерживать мировую торговлю. Это означает, что надо положить конец периодическим межпартийным битвам на краю пропасти дефолта и проявлять больше благоразумия и выдержки в использовании односторонних финансовых санкций.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
While both the American and Chinese Gilded Ages raised material standards of living for hundreds of millions of people, their endemic corruption produced radically unequal and unsustainable growth. Ultimately, both periods offer cautionary tales about unbridled crony capitalism, not models for blind emulation.
explains how corruption both drove the country's GDP growth and sowed the seeds for its current economic problems.
Since taking power in 2014, Prime Minister Narendra Modi and his ruling Bharatiya Janata Party have stoked Hindu nationalism, hollowed out India’s democracy, and overseen an economy that is probably performing far worse than official figures suggest. And yet Modi and the BJP are genuinely popular, making them likely – though not certain – to emerge victorious when the ongoing parliamentary election concludes in June.
НЬЮ-ЙОРК – В конце Второй мировой войны на долю США приходилось более половины мирового ВВП и золотого резерва. Великобритания была фактическим банкротом, а остатки зоны фунта стерлинга удерживались вместе благодаря контролю за торговлей и движением капиталов. Как только в июле 1947 года британский фунт стал конвертируемым (по настоянию США), он рухнул из-за обвальных продаж. Доллар, привязанный к золоту по курсу $35 за унцию, опирался на привилегированные позиции Америки внутри только что созданного Международного валютного фонда и быстро превратился в фундамент мировой торговли и финансов.
Хотя сегодня на долю США приходится лишь 25% мирового ВВП, доллар по-прежнему используется почти в 90% всех валютных транзакций. Однако, несмотря на центральную роль доллара в международной торговле и на рынках заимствований, его доля в валютных резервах центральных банков снизилась с 72% в 2000 году до 59% сегодня. Учитывая, что в последнее время валютную политику США жёстко критикуют официальные лица Китая, России, Бразилии, Саудовской Аравии и других стран, можно подумать, что неоспоримое господство доллара близится к концу, что приведёт к серьёзным последствиям для мировой экономики.
Важно отметить, что наибольшая угроза господству доллара исходит не со стороны конкурирующих альтернативных валют, а со стороны самих властей США. В качестве примера можно привести недавнее противостояние в Конгрессе из-за повышения потолка федерального долга, грозившее спровоцировать мировую финансовую нестабильность. Перспектива бесконечного повторения подобных безрассудных партийных конфликтов вынудила агентство Fitch Ratings снизить кредитный рейтинг Америки с AAA до AA+, что усилило сомнения в желании глобальных инвесторов и дальше «полностью доверять и кредитовать правительство США».
Впрочем, ещё более актуальной угрозой господству доллара стало его активное использование в качестве «оружия». Инициируемые США санкции, как правило, не помогают изменить поведение авторитарных режимов в Северной Корее, Иране и России, но они причиняют существенную экономическую боль. Подобно тому, как чрезмерное употребление антибиотиков приводит к антимикробной резистентности, чрезмерное использование санкций также заставляет таргетируемые страны (а также потенциальные таргетируемые страны) уменьшать своё взаимодействие с финансовой системой США. Этот отказ им дорого обходится, но подобные издержки выглядят незначительными на фоне убытков, создаваемых, например, заморозкой резервов центрального банка – или даже их конфискацией. Видные американские комментаторы выступают за проведение такой конфискации в отношении России для того, чтобы компенсировать колоссальный ущерб, нанесённый Украине российским вторжением.
Однако если доллар потеряет своё привилегированное место, тогда какая валюта его там заменит? На сегодня единственной валютой, которая могла бы реалистично послужить заменой доллару, является евро, на долю которого приходится 20% глобальных валютных резервов центральных банков. Однако привлекательность евро ослаблена фрагментацией европейских рынков суверенных долгов, а также сохраняющимися сомнениями в долгосрочной жизнеспособности Евросоюза, особенно после выхода Великобритании.
Китайский юань, на долю которого приходится менее 3% глобальных валютных резервов, не создаёт серьёзной угрозы гегемонии доллара. Учитывая снижение правовой защиты в Китае, строгий контроль за движением капиталов, а также сравнительно слабую развитость рынка облигаций (в 2022 году иностранные инвесторы вывели оттуда активы на рекордную сумму $91 млрд), юань по-прежнему очень далёк от того, чтобы стать пользующимся доверием средством сбережения. Процесс интернационализации этой валюты застопорился десять лет назад, когда остановился приток капитала, вызванный ожиданиями непрерывного укрепления юаня.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
В итоге, хотя дальнейшее господство доллара нельзя считать чем-то гарантированным, у него сейчас нет ни одной реальной альтернативы. Вместо этого многие комментаторы говорят о вероятном возникновении «мультивалютного» мира, в котором доллар будет играть намного меньшую роль. Однако такой мир будет несовместим с многосторонней торговой системой, как мы её знаем.
Да, конечно, государства мира могут обходиться без доллара, занимаясь бартерной торговлей с использованием сырьевых товаров, например, золота или нефти. Ирак сегодня поставляет Ирану нефть в обмен на природный газ. Однако правительства не будут накапливать валюту, которой ни они сами, ни их граждане не смогут найти практического применения. И поэтому ослабление господства доллара может знаменовать собой смерть крайне эффективной структуры глобальной торговли, когда потоки товаров и услуг мотивируются ценой и качеством. Вместо этого, эти потоки будут объясняться желаниями экспортирующей страны, которой может понадобиться чуть больше или чуть меньше определённой зарубежной валюты.
Как только страны мира откажутся от практики накапливания валюты благодаря профициту счёта текущих операций, им придётся вводить торговые ограничения и другие искажающие экономику меры для поддержания нулевого сальдо в двусторонней торговле. Именно поэтому доллар, несмотря на его недостатки в роли мировой резервной валюты, остаётся неотъемлемой частью многосторонней торговой системы, созданной под эгидой Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ) 1947 года и пришедшей ему на смену Всемирной торговой организации. В США этот режим часто критикуют за то, что он содействовал подъёму Китая с помощью инструментов политики меркантилизма, однако именно он сыграл ключевую роль в стимулировании глобальных инноваций, в снижении издержек и в вытаскивании из нищеты сотен миллионов людей.
Америка может и должна делать больше (повышая качество образования и профессиональной подготовки, а также укрепляя сети социальной защиты) для помощи своим гражданам, которые остались позади из-за глобализации, однако она обязана также гарантировать, что американская валюта останется достаточно надёжной для того, чтобы и дальше поддерживать мировую торговлю. Это означает, что надо положить конец периодическим межпартийным битвам на краю пропасти дефолта и проявлять больше благоразумия и выдержки в использовании односторонних финансовых санкций.