ШАНХАЙ – В западных СМИ укоренился нарратив о том, что экономика Китая близка к своему пику – или уже достигла его. Но если вы внимательно прочитаете анализ пессимистов, то обнаружите, что многие из причин, которые они приводят для своих мрачных оценок, не новы. Напротив, они, как правило, подчеркивают именно те проблемы, о которых экономисты и эксперты твердят уже не менее десяти лет или даже больше. Если Китай не потерпел неудачу тогда, то почему мы должны верить в это сейчас?
Безусловно, глобальный контекст изменился. Возможно, самое важное то, что превалирующие нарративы о Китае стали в основном негативными, и Запад сейчас настроен к нему гораздо более враждебно, чем десять или даже пять лет назад. В условиях, когда Соединенные Штаты прилагают все усилия для сдерживания Китая, прямой китайский экспорт в США сократился.
Даже в этом случае “разъединение” двух крупнейших экономик мира, вероятно, преувеличено. Недавнее исследование экономиста Калифорнийского университета в Сан-Диего Кэролайн Фройнд и ее коллег показывает, что США и Китай действительно сокращают свое взаимодействие в некоторых областях. Например, рост импорта США из Китая значительно отстает от роста импорта США из других стран по товарам, на которые распространяются пошлины США.
Но то же исследование также показало, что цепочки поставок США и Китая остаются глубоко взаимосвязанными, особенно в отношении “стратегических товаров”. Более того, страны, из которых растет импорт США, зачастую глубоко – и все больше – встраиваются в китайские цепочки поставок. По факту, страны, стремящиеся вытеснить Китай в цепочках поставок США, увеличивают свой собственный импорт из Китая, особенно в стратегических отраслях.
В то же время глобальные компании, похоже, следуют стратегии “Китай+1”, инвестируя в другие страны в дополнение – но не вместо – Китая. Китайские компании, со своей стороны, в последние годы увеличили свои прямые иностранные инвестиции и развернули свои собственные производственные цепочки далеко за пределами Китайских границ, особенно в тех странах, которые могут избежать карательных пошлин США. Эта тенденция, вероятно, сохранится, обеспечивая дальнейший приток китайского капитала в остальные страны мира.
Пессимисты, вероятнее всего, отметят, что Китай также сталкивается с внутренними проблемами. Помимо неблагоприятной демографической ситуации, Китай также сталкивается с такими проблемами, как большие долги, нерациональное распределение капитала, сильное загрязнение окружающей среды и проблемный сектор недвижимости. Но правительство Китая уже на протяжении десяти лет четко осознает эти проблемы и намерено их решать.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Например, в 2015 году в Китае была принята программа “структурных реформ в сфере предложения”, включавшая ужесточение финансового регулирования и усиление государственного надзора, и вмешательствo в сектора с высокой долей заемных средств с избыточными производственными мощностями. Хотя эта программа помогла предотвратить долговой или финансовый кризис, она также ограничила рост во многих отраслях с высокой долей заемных средств, таких как недвижимость. Однако мнение о том, что вялый сектор недвижимости спровоцирует экономический коллапс в Китае, слишком драматично.
Китайские директивные органы понимают, что переход в секторе недвижимости неизбежен, и стремятся обеспечить его гладкое прохождение. В более широком смысле, уже проведенные структурные реформы повысили устойчивость китайской экономики, и, несмотря на пошлины США, китайский экспорт остается стабильным. В то же время быстро развиваются новые сектора – от сферы услуг до цифровой экономики и высокотехнологичных отраслей.
Все это позволяет объяснить, почему в 2017-2019 годах Китай достиг среднего трехлетнего роста в 6,6 %. Хотя пандемия COVID-19 замедлила рост в 2020 году, в 2021 году экономика резко восстановилась, увеличившись на 8,1%. А темпы роста в 2023 году, скорее всего, составят чуть больше 5%; даже череда ограничений в 2022 году не смогла помешать экономическому росту.
Это не означает, что Китай вышел из пандемии невредимым. Три года, в течение которых возможности получения дохода были ограничены, подорвали способность китайских потребителей стимулировать быстрое восстановление экономики после пандемии. Теперь правительство должно удвоить свои усилия по поддержке внутреннего спроса и созданию рабочих мест, путем проведения в течение ближайших двух лет более экспансионистской денежно-кредитной и фискальной политики.
Китайские директивные органы также должны работать над ускорением либерализации некоторых отраслей. Например, необходимо как можно скорее освободить от ограничений производственные услуги, куда не допускается частный и иностранный капитал. К счастью, существуют признаки того, что власти осознают этот императив: финансовые регуляторы только что предоставили лицензию на клиринг банковских карт американской компании Mastercard. Кроме того, в прошлом месяце Китай в одностороннем порядке ввел безвизовый въезд для шести стран, включая Францию, Германию и Италию.
Никто не ожидал, что Китай будет вечно поддерживать двузначный рост. Накопление капитала всегда будет замедляться, а ранние дивиденды, полученные от структурных факторов роста, всегда будут ослабевать. Теперь экономический рост потребует увеличения доли расходов на потребление домохозяйств, а не на инвестиции.
Именно поэтому ожидается, что правительство Китая в срочном порядке сократит долю инвестиций в ВВП и поддержит потребление домохозяйств, например, посредством трансфертов доходов и более сильных программ социального обеспечения (которые позволят домохозяйствам сократить сбережения на черный день). Это позволит создать процветающий внутренний рынок, стимулировать развитие сферы услуг и поддержать переход к устойчивому росту.
Экономика Китая не исчерпала свой потенциал развития и не стала зрелой настолько, чтобы потерять свою жизнеспособность. Хотя нынешнее состояние экономики сделало возможным ребалансировку, оно также открывает временное окно для того, чтобы руководство Китая взяло на себя обязательство по проведению структурных реформ. Безусловно, экономический рост замедляется, а глобальный контекст изменился, создавая ощущение безотлагательности. Но это, скорее всего, пойдет на пользу стране, ускорив структурные реформы, в которых нуждается ее зарождающаяся модель роста.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
While both the American and Chinese Gilded Ages raised material standards of living for hundreds of millions of people, their endemic corruption produced radically unequal and unsustainable growth. Ultimately, both periods offer cautionary tales about unbridled crony capitalism, not models for blind emulation.
explains how corruption both drove the country's GDP growth and sowed the seeds for its current economic problems.
Since taking power in 2014, Prime Minister Narendra Modi and his ruling Bharatiya Janata Party have stoked Hindu nationalism, hollowed out India’s democracy, and overseen an economy that is probably performing far worse than official figures suggest. And yet Modi and the BJP are genuinely popular, making them likely – though not certain – to emerge victorious when the ongoing parliamentary election concludes in June.
ШАНХАЙ – В западных СМИ укоренился нарратив о том, что экономика Китая близка к своему пику – или уже достигла его. Но если вы внимательно прочитаете анализ пессимистов, то обнаружите, что многие из причин, которые они приводят для своих мрачных оценок, не новы. Напротив, они, как правило, подчеркивают именно те проблемы, о которых экономисты и эксперты твердят уже не менее десяти лет или даже больше. Если Китай не потерпел неудачу тогда, то почему мы должны верить в это сейчас?
Безусловно, глобальный контекст изменился. Возможно, самое важное то, что превалирующие нарративы о Китае стали в основном негативными, и Запад сейчас настроен к нему гораздо более враждебно, чем десять или даже пять лет назад. В условиях, когда Соединенные Штаты прилагают все усилия для сдерживания Китая, прямой китайский экспорт в США сократился.
Даже в этом случае “разъединение” двух крупнейших экономик мира, вероятно, преувеличено. Недавнее исследование экономиста Калифорнийского университета в Сан-Диего Кэролайн Фройнд и ее коллег показывает, что США и Китай действительно сокращают свое взаимодействие в некоторых областях. Например, рост импорта США из Китая значительно отстает от роста импорта США из других стран по товарам, на которые распространяются пошлины США.
Но то же исследование также показало, что цепочки поставок США и Китая остаются глубоко взаимосвязанными, особенно в отношении “стратегических товаров”. Более того, страны, из которых растет импорт США, зачастую глубоко – и все больше – встраиваются в китайские цепочки поставок. По факту, страны, стремящиеся вытеснить Китай в цепочках поставок США, увеличивают свой собственный импорт из Китая, особенно в стратегических отраслях.
В то же время глобальные компании, похоже, следуют стратегии “Китай+1”, инвестируя в другие страны в дополнение – но не вместо – Китая. Китайские компании, со своей стороны, в последние годы увеличили свои прямые иностранные инвестиции и развернули свои собственные производственные цепочки далеко за пределами Китайских границ, особенно в тех странах, которые могут избежать карательных пошлин США. Эта тенденция, вероятно, сохранится, обеспечивая дальнейший приток китайского капитала в остальные страны мира.
Пессимисты, вероятнее всего, отметят, что Китай также сталкивается с внутренними проблемами. Помимо неблагоприятной демографической ситуации, Китай также сталкивается с такими проблемами, как большие долги, нерациональное распределение капитала, сильное загрязнение окружающей среды и проблемный сектор недвижимости. Но правительство Китая уже на протяжении десяти лет четко осознает эти проблемы и намерено их решать.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Например, в 2015 году в Китае была принята программа “структурных реформ в сфере предложения”, включавшая ужесточение финансового регулирования и усиление государственного надзора, и вмешательствo в сектора с высокой долей заемных средств с избыточными производственными мощностями. Хотя эта программа помогла предотвратить долговой или финансовый кризис, она также ограничила рост во многих отраслях с высокой долей заемных средств, таких как недвижимость. Однако мнение о том, что вялый сектор недвижимости спровоцирует экономический коллапс в Китае, слишком драматично.
Китайские директивные органы понимают, что переход в секторе недвижимости неизбежен, и стремятся обеспечить его гладкое прохождение. В более широком смысле, уже проведенные структурные реформы повысили устойчивость китайской экономики, и, несмотря на пошлины США, китайский экспорт остается стабильным. В то же время быстро развиваются новые сектора – от сферы услуг до цифровой экономики и высокотехнологичных отраслей.
Все это позволяет объяснить, почему в 2017-2019 годах Китай достиг среднего трехлетнего роста в 6,6 %. Хотя пандемия COVID-19 замедлила рост в 2020 году, в 2021 году экономика резко восстановилась, увеличившись на 8,1%. А темпы роста в 2023 году, скорее всего, составят чуть больше 5%; даже череда ограничений в 2022 году не смогла помешать экономическому росту.
Это не означает, что Китай вышел из пандемии невредимым. Три года, в течение которых возможности получения дохода были ограничены, подорвали способность китайских потребителей стимулировать быстрое восстановление экономики после пандемии. Теперь правительство должно удвоить свои усилия по поддержке внутреннего спроса и созданию рабочих мест, путем проведения в течение ближайших двух лет более экспансионистской денежно-кредитной и фискальной политики.
Китайские директивные органы также должны работать над ускорением либерализации некоторых отраслей. Например, необходимо как можно скорее освободить от ограничений производственные услуги, куда не допускается частный и иностранный капитал. К счастью, существуют признаки того, что власти осознают этот императив: финансовые регуляторы только что предоставили лицензию на клиринг банковских карт американской компании Mastercard. Кроме того, в прошлом месяце Китай в одностороннем порядке ввел безвизовый въезд для шести стран, включая Францию, Германию и Италию.
Никто не ожидал, что Китай будет вечно поддерживать двузначный рост. Накопление капитала всегда будет замедляться, а ранние дивиденды, полученные от структурных факторов роста, всегда будут ослабевать. Теперь экономический рост потребует увеличения доли расходов на потребление домохозяйств, а не на инвестиции.
Именно поэтому ожидается, что правительство Китая в срочном порядке сократит долю инвестиций в ВВП и поддержит потребление домохозяйств, например, посредством трансфертов доходов и более сильных программ социального обеспечения (которые позволят домохозяйствам сократить сбережения на черный день). Это позволит создать процветающий внутренний рынок, стимулировать развитие сферы услуг и поддержать переход к устойчивому росту.
Экономика Китая не исчерпала свой потенциал развития и не стала зрелой настолько, чтобы потерять свою жизнеспособность. Хотя нынешнее состояние экономики сделало возможным ребалансировку, оно также открывает временное окно для того, чтобы руководство Китая взяло на себя обязательство по проведению структурных реформ. Безусловно, экономический рост замедляется, а глобальный контекст изменился, создавая ощущение безотлагательности. Но это, скорее всего, пойдет на пользу стране, ускорив структурные реформы, в которых нуждается ее зарождающаяся модель роста.